Интервью с пластическим хирургом Лолой Ховари

Лола Ховари: в гармонии с собой

У нее необычное имя, которое запоминается сразу и на всю жизнь. У нее необычная профессия – среди пластических хирургов не так много женщин. Она определенно преданна своему делу, она горит желанием освоить его лучше, глубже, учиться еще и еще. Ее главная задача – чтобы пациент ушел после пластической операции в гармонии с самим собой. Ради этого она и работает. Наш собеседник – пластический хирург, онколог, маммолог, врач высшей категории, член Российского общества пластических, реконструктивных и эстетических хирургов Лола Фирузовна Ховари.

- Лола Фирузовна, когда пластическая хирургия вошла в вашу жизнь?

- Моя первая пластическая операция  — удаление молочных желез с одновременным восстановлением имплантами. Это было десять лет назад.
И это была та самая операция, которую перенесла Анжелина Джоли, вызвав настоящий фурор в современном обществе.

Моя первоначальная специализация – онкология, где большинство операций калечащие. Например, удаление молочной железы у женщины в связи с грозным диагнозом РАК. Конечно, после такой операции возникает вполне естественное желание восстановить грудь – вернуть красоту женщине. Поэтому появилась необходимость выполнять реконструктивные пластические операции, использовать косметические швы.

Сначала я прошла обучение именно в области маммопластики, а потом стали интересны и другие направления пластической хирургии. Каждая последующая моя специализация плавно вытекала из уже имеющихся, хирургия и онкология привели к пластической хирургии, а необходимость контролировать как внешние, так и внутренние процессы заживления и восстановления в организме пациентов  — к ультразвуковой диагностике.

- Но УЗИ могут сделать и другие врачи. Может быть, вы доверяете только себе, не полагаясь на мнение других специалистов?

- Нет, я тут руководствуюсь исключительно интересами пациента. Предположим, пришел ко мне человек, и я сразу же, на месте, могу провести весь комплекс обследований, а не отправлять его по очередям. Это особенно актуально для частных клиник, которые должны обеспечить клиенту удобство, комфорт и экономию времени. Поэтому на основном месте работы, в клинике «Здоровье», у меня в кабинете стоит аппарат УЗИ. Я могу поставить диагноз без промедлений, при необходимости дообследовать, сделать пункционную биопсию. Это важно и при подготовке к той или иной пластической операции, например, к маммопластике. Если в груди у пациентки доброкачественная образование, то я и опухоль удалю, и «красоту наведу»  — одномоментно, без потерь времени. А после операции я могу наблюдать, как проходит процесс восстановления.

После такой распространенной операции, как абдоминопластика  — пластика живота, также желательно проконтролировать, не скапливается ли жидкость, и под контролем УЗИ удалить её быстро и безболезненно, а значит исключить возможность осложнений (свищи, расхождение швов и так далее).

- Как часто женщины делают абдоминопластику?

- Чаще всего после родов у женщин отвисает животик, особенно после Кесарева сечения, и это становится причиной комплексов. А кому-то просто хочется улучшить фигуру. Если у полненькой женщины убрать живот, она сразу станет выглядеть намного эффектнее, женственнее. Это будет та самая фигура – «гитара», о которой многие мечтают. Поэтому эта операция очень востребована, и таких пациенток много. Кстати, к такой операции все чаще прибегают и мужчины, чтобы избавиться от «пивного животика».

Пластическая хирургия  — и медицина, и искусство

- Что такое, на ваш взгляд, пластическая хирургия? Есть мнение, что это область, в которой объединяются хирургия и искусство…

- Это действительно так, в этом нет никаких сомнений. Искусство здесь проявляется не только в таланте, но и в понимании красоты и гармонии. Понятие о красоте у всех разное – и это часто становится камнем преткновения. Пациент, который хочет сделать пластическую операцию, приходит ко мне с каким-то своим видением мира, со своим мнением о подлинной красоте. У меня же оно, однозначно, другое. Иной раз бывает, приходит женщина, которая считает, что выглядит ужасно. Но я, например, ничего ужасного не вижу! Или вот пример: женщины Рембрандта во все времена считаются эталоном красоты, я же никак не могу с этим согласиться. Каждому – своё!

Есть женщины, которые показывают фотографии и говорят – мол, мне только не так, не так и не так! Часто это фото из интернета, которые разместил какой-либо пластический хирург. Он, что интересно, взял именно те варианты, которые идеальны с точки зрения его понимания красоты и гармонии. А женщина говорит – о, ужас!

Итак, первое, что мне нужно сделать,  — это понять, чего хочет женщина (а иногда и мужчина), что чувствует. Второе  — привести в гармонию пожелания женщины и то, что я, как хирург, могу сделать, а затем максимально адаптировать это к своим понятиям о целесообразности и красоте. Понять, впитать и реализовать все это. Поэтому беседы с пациентами всегда довольно продолжительны.

- Насколько сложно понять пациента?

- Порой понять не сложно, а вот переубедить очень трудно. Распространенный вариант – быть на кого-то похожей. Сделайте из меня Анжелину Джоли! Или, к примеру, женщина приносит свою фотографию. Она хочет выглядеть, как 20 лет назад, в юности. И некоторых пациенток достаточно сложно убедить в том, что это не реально. И если какой-то пластический хирург уверяет, что он может из 45-летней женщины сделать 20-летнюю, то он напрасно это делает, потому что потом будет ситуация с обманутыми ожиданиями. Ведь меняется человек не только внешне, но и внутренне… По-другому воспринимает самого себя, меняются взгляд, манеры.

- Понятно, почему некоторые пластические хирурги обещают «золотые горы». Это же бизнес, заработок, людям не хочется терять пациентов…

- Обещать то, что невозможно сделать – это путь в никуда. Я, например, всегда честно говорю пациентке, что у нее могут быть осложнения, и как это бывает, и что она будет чувствовать. Рассказываю, что в моей практике при подобной операции уже было такое или, напротив, никогда не случалось. Пациент должен иметь право выбора, должен понимать, на какие риски он идет, с какими трудностями может встретиться. Не бывает хирургии без осложнений. Я, конечно же, не стремлюсь к ним, и делаю все так, чтобы их не было, но человек  — не машина, и я не запчасти меняю…

Конечно, пластическая хирургия нередко превращается в гонку за прибылью. Когда я училась в Москве в институте Вишневского, нам говорили: «Самая лучшая пластическая операция – это несделанная операция». То есть, это когда мы убедили пациента, что он прекрасен. И он уходит успокоенным и счастливым.

- Вы всегда соглашаетесь оперировать? Никому и никогда не отказываете?

- Пластическая хирургия – это не та область медицины, где спасают жизнь. Как хирург, онколог, я не могу и не имею права отказать в помощи  — это уголовное преступление. А как пластический хирург – могу. Если я чувствую какую-то напряженность, вижу, что мы никак не можем найти взаимопонимание, точки соприкосновения, я понимаю, что это не мой пациент. Конечно, такое случается крайне редко, но бывает.

- Любопытно, обычно это пациенты долго ходят по врачам и ищут своего хирурга. И пишут друг другу в отзывах – нет, мол, этот хирург – не мой, и этот тоже…

- Пациент тоже должен доверять доктору, и это «слияние душ» обязательно должно произойти. Так что рассуждения о поисках своего пластического хирурга – это вовсе не блажь. Это важно для достижения желаемого результата, для скорейшего восстановления после операции.

- Вы можете визуально узнать работу пластического хирурга, который хорошо вам знаком? Вот эту грудь делал Петров, а эту – Иванов…

- Да, это можно узнать. Пластическая операция всегда индивидуальна. Это как стиль и почерк художника – он всегда будет виден в его полотнах. У каждого пластического хирурга тоже свой почерк и стиль.

- Какие именно пластические операции вы выполняете?

- Да, в общем-то, любые операции. Единственное, что я так и не стала учиться делать  — это ринопластику. Есть хирурги, у которых она отлично получается – например, у Валерия Яковлевича Митасова. Я считаю, что он большой специалист в этой области. Или, к примеру, он уже очень давно делает операции по перемене пола. Все-таки определенные предпочтения у пластических хирургов присутствуют.

- Что для вас идеально проведенная операция?

- Это когда пациент уходит в гармонии с самим собой. Ведь он изначально пришел сюда именно потому, что у него не было этой гармонии. Например, есть женщины, у которых врожденная патология – одна грудь больше, одна меньше. Потом она выкормила ребенка, и грудь еще и провисла, появились растяжки. Однако при этом она всем довольна, у нее сложилась личная жизнь, у нее прекрасная карьера, и она живет замечательно. Она в гармонии с собой, и ей эта разница молочных желез вообще никак не мешает.

А бывает так, что женщина приходит к пластическому хирургу и просит изменить вполне приемлемую или даже красивую грудь. Объяснить, что с этой грудью можно прекрасно жить, практически невозможно, потому что у человека нет внутренней гармонии, этот «недостаток» сильно портит жизнь. Бывает, что после кормления грудь резко уменьшилась в размерах, провисла, появились растяжки – это очень тяжело переживается женщинами. Или врожденная асимметрия – тоже комплекс… Тогда я делаю операцию. И женщина уходит, говоря, что теперь наконец-то она может нормально жить, работать, может быть счастливой. Ну, вот это и есть идеальная операция.

Семь раз отмерь…

- Сколько раз можно делать пластическую операцию? Отразится ли это в будущем на внешности?

- Много говорят о том, что, однажды сделав пластику, женщина готова идти к пластическому хирургу еще и еще. И это действительно так. Человек получил желаемый результат, он безумно нравится себе, как же он может остановиться? Ведь нет предела совершенству!

Например, мы сделали глазки – верхние веки, нижние веки. Взгляд ясный, открытый, молодой  — просто чудо. Женщина подходит к зеркалу и говорит: «Так, верхняя часть лица прекрасна, прямо на десять лет помолодела, а вот носогубные складочки мне не нравятся, и жирок на подбородке надо бы убрать…». А потом ей захотелось сделать грудь, и животик подтянуть. И понеслось… И это вполне можно делать.

Но вот повторные операции в одном и том же месте – это уже совсем другая история. Пример неудачных повторных операций – тот же Майкл Джексон, который в результате остался без носа.

Почему так происходит? Потому что есть определенная норма терпения тканей. Бог, создавая человека, вообще-то, не рассчитывал на то, что его будут оперировать. То есть, заболел – умер, ну, если повезло – выздоровел. В плане наведения красоты операции и вовсе не были предусмотрены природой. Кожа, через которую мы проникаем во время пластической операции,  — это барьер. И у нее есть определенные защитные механизмы, которые приводят ее в порядок, заживляют рубцы. Делая разрез, мы нарушаем кровообращение мелких сосудов. И еще раз нарушаем, и еще раз. Все больше сосудов в этой области гибнет. Поэтому первая операция заканчивается тем, что рубец практически не виден, а последующие – тем, что рубец вообще не заживает, он в мертвой зоне, коже и другим тканям может не хватать питания.

Наши звезды шоу-бизнеса оперируются, подтягиваются по много раз, и вдруг, как будто неожиданно, случается осложнение. А это следствие их напористости и желания хирурга побольше заработать. А потом суды, скандалы, шум в прессе, обвинения в адрес хирургов… Но сколько бы пациент ни подтягивал кожу, она все равно стареет, ткани все равно опускаются! Всему есть предел.

- Большое количество пластических операций – это множество наркозов, и именно это наносит организму большой вред…

- По большому счету, и наркоз вреден, и сама операция – это все-таки стресс для организма. Человек под наркозом не чувствует боли, но организм-то стресс переживает! Поэтому нужно уметь говорить увлекшемуся пациенту «стоп». И если человек недоволен вообще всем, чем его наградила природа, и стремится исправить буквально все, то здесь уже можно вести речь о психологической, а не о хирургической помощи. Может, причина недовольства кроется вовсе не во внешнем виде? Может, все глубже, в подсознании?

Иногда приходится слышать от женщин: «Вот сделаю пластическую операцию, и от меня муж не уйдет!». Да нет же, уйдет! Он хочет уйти не от некрасивой груди. Поэтому порой получается так: сделала грудь, а он все равно ушел… Виноват хирург? Если виноват, то только потому, что не сказал, что эта операция нужна для повышения собственной самооценки. Мужу, жаждущему уйти, она не нужна! Решаясь на пластику, надо ставить правильные и реальные цели. Решаясь на пластику в десятый раз, нужно тем более задуматься, стоит ли это делать.

Что ждет пластическую хирургию Томска в будущем?

- Какие пластические операции наиболее популярны в Томске?

- Чаще всего мы делаем грудь, веки, живот и липосакции. Веки с возрастом заметно опускаются, кожа на животе после родов разрывается и провисает, то же и с грудью происходит. Кроме того, женщины частенько бывают недовольны размером молочных желез. И это невозможно исправить косметическими процедурами и инъекциями красоты. Дальше, что касается лица, я бы не советовала делать всем операцию, можно ставить гели, диспорт, ботокс, то есть, использовать более щадящие процедуры. Хочется отметить, что есть определенные возрастные ограничения по проведению пластики, а если начинать ухаживать за собой смолоду, операции могут вообще не понадобиться.

А еще среди молодых людей популярны отопластика (пластика ушных раковин, которые торчат, или изменение их формы), а также интимная пластика.

- Какие обычно складываются отношения между пластическими хирургами? Соперничество?

- Конечно, это конкуренция. Но все люди, и хирурги в том числе, разные. Что касается меня, я никогда не буду говорить плохо о другом хирурге, даже если вижу не очень хорошие результаты. Конечно, можно возвысить себя за счет унижения другого, но, надо признать, что слова – «я самая лучшая в той или иной области», автоматически подвергается сомнению.

- Достаточно ли для Томска пластических хирургов?

- Да, в этом плане у нас вполне обеспеченный город. Есть те, кто активно развивается и обучается, есть и те, кто достиг определенных вершин и всем доволен, и, в принципе, имеет на это право.

- Но в целом развивается ли у нас пластическая хирургия?

- Да, развивается, и этот процесс будет успешно продолжаться. Прогресс налицо – и разрезы меньше, и подходы к операциям другие. Пластическая хирургия в Томске вообще готова подняться на новый уровень. Например, в клинике «Здоровье» готовится к открытию, не побоюсь этого слова, космическая операционная. Там самое, что ни на есть, новое оборудование, там будут лазеры, прекрасное эндоскопическое обеспечение.

Чем помогает нам, хирургам, да и пациентам, новое оборудование? Чем оно современнее, тем короче оперативное вмешательство, тем оно проще, тем меньше кровопотеря, тем аккуратнее рубцы и так далее.

И еще один очень важный момент. Недавно в Томске появилась возможность обучаться пластической хирургии. У Владимира Федоровича Байтингера, на базе НИИ микрохирургии, открылась первичная переподготовка и ординатура по специальности «Пластическая хирургия». Мне, например, раньше приходилось обучаться в Москве, причем, дважды, а также в Челябинске, где мощная школа пластической хирургии. Можно было обучаться в Ярославле, где тоже шикарная школа пластических хирургов. В Томске у нас такой возможности не было. Но теперь, что называется, лед тронулся!

- Вы снова собираетесь учиться?!

- Я вообще очень люблю учиться, и это чуть ли ни хобби. Если у меня год прошел без учебы, мне уже чего-то не хватает. По-моему глубокому убеждению, врачи должны учиться всю жизнь. Может, для какой-то другой профессии это и не обязательно, но в медицине это принципиально. Появляются новые препараты, новое оборудование и методы лечения, и все это нужно знать. Желательно познакомиться с несколькими школами (разные города, страны) и выбрать свой путь, основываясь на опыте и знаниях полученных у многих замечательных учителей. Я очень благодарна своим учителям, низкий им поклон.

- Будет ли пластическая хирургия в будущем все более безопасна и распространена среди томичей?

- Правильнее сказать, что хотелось бы, чтобы хирурги разных направлений, не только пластические, использовали простейшие принципы пластической хирургии, например, косметический шов. Я очень на это надеюсь. Ведь даже маленькую шишечку можно удалить по-разному. Можно удалить и зашить небрежно – так, что это будет выглядеть безобразно, а можно сделать все очень аккуратно и бережно. А это уже элемент пластической хирургии. Если бы у нас молодых хирургов с самого начала, с интернатуры и ординатуры, обучали косметическому шву… Насколько меньше было бы недовольных после таких распространенных операции, как аппендэктомия и Кесарево сечение при родах!

А ведь он не настолько сложен, этот косметический шов. Да, для обучения нужны время и практика. Но на сегодняшний день я длинный рубец зашью очень быстро, быстрее можно только, если применять специальный аппарат степлер  — для сведения краев раны скобками. Так почему бы тогда не делать даже рубец красивым?

Моя семья – моё богатство

- Как ваша семья относится к вашей сложнейшей профессии?

- Ну, так получилось, что мой муж тоже пластический хирург  — Ена Игорь Иванович, и мы часто вместе оперируем, можем подменить друг друга.

Что касается детей, они тоже используют нашу профессию. Дочка в свое время падала и рассекала подбородок, я все зашила косметическим швом, не видно. Всякие папилломки, родинки – это тоже мы все делаем. То есть, в семье все устроилось наилучшим образом.

- Вы всегда доступны для пациентов?

- Да, практически всегда. Это, конечно, непросто в психологическом плане, но именно так и должно быть. Люди беспокоятся, боятся, звонят нередко по пустякам. Вот рубец плотный, что-то опухоль не спадает… Я-то знаю, что это нормально, просто слишком мало времени прошло, но для них это вовсе не пустяк. И я обязана их успокоить. И я говорю им, чтобы, в случае необходимости, они звонили и ночью. Мало ли что случится… Вот эта ситуация – «постоянно на связи»  — порой не дает мне полноценно отдохнуть.
Ну, наверное, это издержки профессии.

- А как же отпуск… Вы не можете вместе с мужем уехать отдыхать? Кто-то один должен остаться «на дежурстве»?

- У нас принцип: за месяц до отпуска мы заканчиваем все большие операции, за две недели – малые. Это время, которое необходимо для выхаживания пациентов, и оставлять их на произвол судьбы не приходиться.

- Есть ли у вас увлечения, хобби, остается ли на них время?

- У меня есть хобби и множество увлечений! Я обожаю готовить. Я очень люблю печь – торты, булочки, ватрушки. Я вышиваю, как Матроскин, крестиком, причем, достаточно сложные работы.

Естественно, я очень люблю проводить время с детьми. Детей у меня двое, девочка двенадцати лет и мальчик тринадцати лет. У сына плавание, соревнования, на которых мы очень любим поболеть, покричать. У дочки танцы, и я люблю смотреть, как она танцует, и понимать, что она у меня самая красивая и талантливая. На детей я всегда выкраиваю время. Даже не знаю, как я все это успеваю…

- По всей видимости, вы просто хорошо организованный человек, который считает, что жизнь должна быть интересной, наполненной событиями и увлечениями. А кто-то пришел с работы, «поел и сразу на диван»…

- На диване я тоже полежать люблю! Обожаю смотреть на моих рыбок. А еще у меня недавно появился йоркширский терьер, маленькая девочка Муся, на нее тоже нужно время – она же как ребенок…

- Какие у вас планы на ближайшие десять лет?

- Вообще, я человек очень амбициозный – во всех планах. Мне бы хотелось удовлетворять все свои профессиональные амбиции, а ведь у меня масса специализаций. К счастью, мне есть, куда приложить свои умения. Я выполняю пластические операции в клинике «Сибирской».
А клиника «Здоровье» дает мне возможность реализовываться сразу в нескольких направлениях – тут я и общий хирург, и пластический хирург, и онколог, и маммолог, и специалист по УЗИ, а с недавнего времени еще и заместитель главного врача по хирургии (начмед).

Кроме того, я работаю в онкодиспансере врачом по фотодинамической терапии опухолей. Это новое современное направление очень щадящего лечения таких тяжелых опухолей как меланома, базалиома, рак кожи, метастазы рака молочной железы в коже, рак пищевода, рак мочевого пузыря, бронхов, шейки матки и так далее. Это очень хорошая методика – не операция, не разрез, не лучевая терапия. Это терапия с помощью лазера – воздействие определенной волны света. И это не исследовательская работа, это стандарт лечения во всем мире, а теперь и у нас в городе. Моя задача на ближайшие года три – чтобы метод фотодинамической терапии зарекомендовал себя в Томске и дал хорошие результаты.

Вообще, у меня много планов. Человек живет, пока к чему-то стремится!

- Что ж, планы замечательные, разносторонние, достойные. Пусть у вас все осуществится!

Алла Ивонина

Цены на пластические операции в Томске

Анонс! Лола Фирузовна Ховари отныне будет консультировать вас, уважаемые читатели, на портале Красота-Томск.Ру. Темы консультаций – пластическая хирургия, онкология, маммология.